В последнее время на страницы СМИ выплеснулась новая волна серьезного конфликта вокруг реформы отечественной системы образования. 420 человек, деятелей науки, культуры и образования, из них около сорока академиков различных академий, написали открытое письмо президенту. Основная тема письма -  протест против Единого государственного экзамена. Авторы письма заявляют, что ЕГЭ не отвечает требованиям к реальной проверке знаний учащихся. Более того, они уверены, что использование результатов всеобщего тестирования вместо вступительных экзаменов в вузы не только не ослабляет, но усиливает коррупцию.

Министерские чиновники продолжают держать круговую оборону, хотя новый министр образования и науки Андрей Фурсенко признал, что ЕГЭ в своем нынешнем виде требует корректировки.

- Михаил Михайлович, все опять заволновались, зашумели, закричали. Что Вы скажете о ЕГЭ, причем не только как преподаватель МИФИ, известнейшего столичного вуза, но и как отец детей, которым надо поступать...

- Да, только что очередной сын поступил в очередной платный вуз.

- Между прочим, речь сейчас  идет и о том, что платных вузов у нас будет больше, причем не за счет коммерческих, а за счет платных отделений государственных высших учебных заведений. Соответственно бюджетных мест в вузах станет меньше.

- Первое, что приходит на ум, - любое благое начинание у нас очень быстро сводится к какому-то негативу, коррупции, профанации и так далее. Задумано все, может быть, и неплохо, но с учетом российских реалий из этого, конечно, мало что хорошего выйдет.

Я в принципе поддерживаю позицию МГУ, который отстаивает свое право на традиционный прием по конкурсу. На мой взгляд, заботиться нужно вот о чем: российская земля всегда славилась талантами, всегда была ими богата, и я бы направил государственные усилия на системное выявление этих талантов и предоставление им благоприятных условий.

Тестирование, по замыслу его организаторов, должно было бы выявлять самых лучших. Но оно не будет достигать этой цели: оно будет выявлять самых ловких, самых натасканных. Очевидно, к чему все сведется.

- Я тоже могу сказать, к чему это сведется: по данным журналистов ряда изданий, многие регионы откровенно запрашивают чуть ли не вдвое больше бланков для ЕГЭ, чем количество учащихся. Тем, кому надо, будет дана возможность заполнить второй бланк. Возможно, его даже заполнять будет не сам выпускник, а кто-то другой.

- Ну, это известные фокусы. Но ведь есть давно проверенный инструмент, который прекрасно работал в советское время – это система олимпиад. Каждый учащийся, участник олимпиады, тет-а-тет с листочком бумажки честно выполняет серьезные задания и показывает свой уровень знаний. Это – инструмент гораздо более объективный, чем тесты ЕГЭ. Вот таких победителей различных олимпиад и надо зачислять на бесплатные места, в том числе и в университет, и в другие видные учебные заведения. И поддерживать нашу науку, наше образование таким образом, а не с помощью механического способа якобы проверки знаний.

Ведь, на самом деле, в этой ситуации проверяются отнюдь не знания. Проверяется умение ученика подготовиться к тестовому опросу. Как ни крути, это все-таки разные вещи.

- А то, что вокруг кричат: у нас все прогнило, экзамены – это не экзамены, они покупаются, и так далее?

- На самом деле, это не совсем так. Конечно, существует и система взяток,  и преподаватели, их берущие, и посредники, зарабатывающие на этом. Я знаю, что и письменные работы абитуриентов подправляют: есть такое. Есть определенные способы: сохраняются ручки, которыми писались работы, чтобы нельзя было определить с помощью экспертизы подлог.

Безусловно, все эти злоупотребления есть. Но, тем не менее, я не считаю, что экзаменационная система прогнила настолько, что ее надо отменять.

Дело в том, что, например, на устном экзамене довольно быстро выявляется умение абитуриента мыслить, а не просто заучить некую сумму знаний, на что упирает тест. Тест – это проверка обладания суммой знаний: «Печерин, Сидоров или Дубровский?». Абитуриент должен выбрать одно из трех. Это – знания, а вот мышление абсолютно не тестируется. Как человек умеет пользоваться этими знаниями? Как он оперирует ими? Как может решать с их помощью какие-то жизненные задачи? Поэтому я не считаю, что экзамены себя изжили.

К тому же у каждого вуза есть своя специфика, свои требования к абитуриенту. У нас в МИФИ, например, очень серьезное отношение к физике. Вступительные экзамены по физике – определяющие для абитуриентов. Почему? Потому что в первые три года обучения идет очень трудный курс физики, и без серьезного предварительного отбора можно получить людей, которые просто отсеются, не выдержав этого курса.

- А как Вы смотрите на то, что ректор ВШЭ господин Кузьминов, который больше всех кричит о коррупции в образовании, выдвигает генеральную идею: раз люди готовы платить большие взятки, значит они могут просто заплатить за обучение своих детей. Так что надо развивать именно платное образование.

- Я могу сравнивать платных студентов и государственных. На мой взгляд, платные студенты, как это ни странно, гораздо хуже относятся к учебе. То ли слишком примитивная система оплаты сегодня существует. Может быть, если бы она была прогрессивной – плохо учишься – больше платишь, отношение бы изменилось. Пока же в этой системе нет стимулирующего момента. Я заметил, что у на платных отделениях у большинства студентов в зачетках одни тройки: им лишь бы сдать. Вспомним: в советское время студенты учились бесплатно и имели стимул получать стипендию. А здесь должен быть стимул – меньше платить, если ты хорошо учишься.

- Да, в свое время мы беседовали с одним руководителем строительной фирмы, который рассказывал, что один из его сотрудников пошел получать платное образование. Лейтмотивом рассказа была фраза: «Хорошо хоть на юриста учится, а не на врача!».

- Но, с другой стороны, нельзя не отметить еще одну вещь: московские вузы становятся недоступны для талантливых иногородних абитуриентов. Меня это очень беспокоит, потому что я до сих пор помню, что наиболее активная часть студенчества в том же самом МИФИ – это были не москвичи. Это были люди с периферии, у которых был мощный стимул к учебе, к общественной работе: они приезжали, образно говоря, из глухих деревень и хотели покорить Москву, закрепиться и остаться здесь, и добиться чего-то. А сейчас, помимо того, что обучение платное, еще и дорога очень дорогая.

- И общежитий мало, приходится снимать жилье.

- Да, перед ними ставятся очень серьезные экономические барьеры. Получается, что мы заведомо отсекаем от образования какую-то часть талантов. Это плохо, это неправильно. Должны быть какие-то гранты, места, даже стипендии для тех, кто одарен и хочет учиться. Это же счастье, это редкость. Поэтому олимпиады должны проходить по всей России, и должна быть государственная система выявления талантливых людей. Вот чем надо заниматься. А те, у кого есть деньги, выучатся и так, тут нечего волноваться. Надо спасти талантливую часть России.

 

Беседовал Владимир Володин